UPD: 15 февраля 2022 года

Замок на холме

Усадьба Д.Б.Нейдгарта на Красном хуторе (в Борисовке)

Усадьба Алексея Борисовича Нейдгарта в посёлке Новый Мир Вадского района (бывшее сельцо Отрада Княгининского уезда) в настоящее время известна достаточно хорошо. В то же время усадьба его брата Дмитрия Борисовича, расположенная всего в 8 километрах севернее, находится, словно, в её тени. В списке памятников истории и культуры Нижегородской области значится, что в посёлке имени Дзержинского Перевозского района сохранился лишь парк. Однако, приехав в расположенный посреди просторов межпьянской возвышенности посёлок, вы увидите гораздо больше...

У Бориса Александровича Нейдгарта, купившего имение Отрада у Дельвигов, и Марии Александровны Нейдгарт (урождённой Талызиной) было пятеро детей: сыновья Александр (старший), Дмитрий (средний) и Алексей (младший) и дочери Анна и Ольга.

Дмитрий Борисович Нейдгарт родился 17 июня 1861 года. Как и старший брат Александр, он воспитывался в Пажеском корпусе, служил в Лейб-гвардейском Преображенском полку. В 1897 году был назначен калужским вице-губернатором. Дмитрий Борисович женился на Варваре Александровне Пономарёвой, которая в первом браке была замужем за отставным полковником, надворным советником А.Н.Малаховым. В семье родилось пятеро детей. Старшие, в честь дедушки и бабушки, носили имена Борис и Мария.

Дмитрий Борисович Нейдгарт в бытность одесским градоначальником (1903-1905), получил всероссийскую известность благодаря строгим мерам по пресечению революционных выступлений. Вряд ли стоит выяснять, кто был прав, а кто виноват в мятежном 1905 году, главное, что Дмитрий Борисович, оказавшись в очень сложной ситуации, честно выполнял свой долг градоначальника, руководителя и гражданина. Не в последней степени благодаря его участию тогда в России не произошло революционного взрыва. После этих страшных событий ему пришлось уйти со своего поста. Поговаривали о назначении его нижегородским губернатором. Но революционеры-нижегородцы организовали мощный протест этому. В нижегородских газетах Нейдгарта называли и «одесским злодеем», и «убийцей-черносотенцем» и «мясником, обагрённым человеческой кровью».

Тогда, оказавшись не у дел, Дмитрий Борисович приехал в своё имение Красный хутор (Борисовка), куда он с семьёй наведывался и раньше. Первое название отражало красоту окружающей местности, а второе было дано хутору, по-видимому, в честь отца. Здесь их ждал большой уютный дом, построенный в 1914 году - настоящий замок с башней, с глубоким каменным подвалом.

Окна, двери и лестница были выполнены из дуба. Рядом располагался большой сад и пруды, берёзовая роща, детская травяная лечебная купальница, благоустроенные родники. Дмитрию Борисовичу принадлежало 1702 десятины земли в окрестностях.

Земля перешла к нему в 1892 году от отца по Высочайшу утверждённому раздельному акту. Известно что, подобно младшему брату Алексею, Дмитрий Борисович попечительствовал в двух школах Княгининского уезда.

После недолгого пребывания в Борисовке Д.Б.Нейдгарт был назначен тайным советником, гофмейстером Двора Его Императорского Величества, затем сенатором, поселился в Санкт-Петербурге в особняке по улице Захарьевской, дом 31*.

26 января 1910 года на него возложено производство ревизий всех правительственных и общественных установлений Привислинского края Варшавского военного округа, а весной 1911 года - ревизия всех мостостроительных операций в России, причём ему были предоставлены самые широкие полномочия. Дмитрий Борисович имел все русские ордена до святой Анны I степени.

Кроме государственной службы, Дмитрий Борисович занимал различные общественные должности. Так, например, он состоял действительным членом Калужского историко-филологического общества, членом комитета Калужского женского благотворительного общества, председателем Плоцкого православного попечительства и почётным членом Плоцкой русской публичной библиотеки, членом Высочайше учрежденного особого комитета по усилению военного флота на добровольные пожертвования, членом Верховного совета по призрению семей лиц, призванных на войну, а также семей раненых и павших воинов. Был почётным мировым судьёй по Княгининскому уезду Нижегородской губернии, почётным членом Московского Совета детских приютов, почётным гражданином Одессы и Плоцка. В Плоцке его именем названа набережная реки Вислы.

По-разному сложились судьбы братьев Дмитрия и Алексея Нейдгартов и их поместий после революции. Алексей Борисович, очень любивший своё поместье Отраду, известный своей благотворительной деятельностью, горячий сторонник реформ своего шурина - П.А.Столыпина, - был расстрелян большевиками в 1918 году. Усадьба же его сохранилась до наших дней в достаточно хорошем состоянии благодаря поселившемуся там правлению совхоза. Дмитрий Борисович провёл остаток жизни в эмиграции и умер 17 марта 1942 года в Париже, на чужбине.

Его усадьба также пришлась очень кстати для организации совхоза. Хутор, на который переехали люди из окрестных сёл, превратился в посёлок. В барском доме располагалось правление совхоза и библиотека. Так было до 1997 года, когда его настигла печальная судьба многих усадеб - пожар... В отличие от Ветошкина, где пашковский дворец был подожжён похитителями драгоценной внутренней отделки из морёного дуба, чтобы замести следы, здесь всё было гораздо прозаичнее. Говорят, что всему виной были нетрезвые рабочие, отогревавшие замёрзшие батареи отопления паяльными лампами. В первом случае причина - человеческое бездушие, во втором - безразличие и халатность. И не случайно вспоминается фраза: «Усадьбы горят от несовместимости с окружающей их действительностью»...

При въезде в посёлок со стороны шоссе Перевоз - Ичалки усадьба сначала обнаруживает себя прудами - нижним и верхним с живописными сосновыми аллеями.

Затем на берегу верхнего пруда показывается остов барского дома. Обгоревший, без крыши, зияющий пустыми глазницами окон. Несколько «глухих» окон: когда-то они были украшены мозаикой. Внутри в одной из арок-проёмов ещё сохранились остатки лепнины. На стенах - остатки советской электропроводки. Пол первого этажа провалился, обнажая фундамент, сложенный из характерных для этих мест известняковых блоков. Странное чувство испытываешь здесь. Дом, которому не исполнилось ещё и ста лет, так недолго видел семью Дмитрия Борисовича, так недолго был обжитым. А сейчас он уже мёртв...

От барского дома вниз, по склону холма, идёт тропинка. Если спуститься по ней, можно увидеть небольшой пруд, давно заросший и превратившийся в болотце. Дно его было выложено изразцовой плиткой, которая сейчас скрыта тиной. Рядом стоит колодец. Чуть поодаль - круглая чаша купальни, которая была сделана для детей Дмитрия Борисовича Нейдгарта. Пройдя по тропинке дальше, попадаем в небольшой парк. С дубами, берёзами и небольшими сосенками соседствуют яблони удивляющего своими размерами фруктового сада, по-видимому, возобновленного и подсаженного совхозом, ведь фруктовые деревья долго не живут. За садом, на дне длинного оврага - небольшой, четвертый пруд, за которым, на холме водораздела, закрывающего собой бескрайние просторы долины Пьяны, виднеется деревня Смородиха. Весь овраг от самого нижнего пруда засажен прекрасными соснами. Пройдя через кажущийся бесконечным яблоневый сад, можно уже другой дорогой вернуться к барскому дому. Место удивительно красивое и уютное. Наверное, Дмитрий Борисович с удовольствием прогуливался здесь. Но для полной картины впечатлений, словно, чего-то не хватает...

Самое время вспомнить ландшафтную «композицию» усадьбы Алексея Борисовича Нейдгарта в Новом Мире. Расположенные на высоком левом берегу Пьяны строения и парк великолепно дополняются силуэтом Спасо-Преображенской церкви в соседнем селе Пилекшеве, также расположенной на обрыве.

Удивительно, но похожая «композиция» соблюдается и в усадьбе Дмитрия Борисовича! В двух километрах к северу, также на крутом холме, склоны которого переходят в отвесные глинистые обрывы, расположено небольшое село Мармыжи. Над ним возвышается купол церкви Владимирской иконы Божией Матери, построенной в 1836 году. Храм отлично виден с Красного хутора. Сейчас в Мармыжах не осталось ни одного постоянного жителя, только дачники, приезжающие в тёплое время. Небольшая изящная церковь, утратившая трапезную и колокольню, но ещё сохранившая портики с колоннами, встречает посетителей полумраком, через пару мгновений заставляющим застыть в изумлении: со стен и купола с сохранившихся фресок смотрят лики святых, призывая забыть насущные проблемы и задуматься о вечном.

Недалеко от церкви из склона холма, с которого открывается прекрасная панорама, бьёт мощный источник. В небывалую летнюю засуху он - жизнь и спасение для всех, кого привлекает красота этих мест.

В настоящей публикации использованы фотографии Владимира Бакунина, Галины Филимоновой и Елены Припышкиной, а также фотография Д.Б.Нейдгарта (ресурс wikipedia.org) и черно-белое фото усадьбы Нейдгартов из личной архива В.С.Штейна, предоставленная Сергеем Пономарёвым