Счастливый билет Эвы Моркретт  

Приезд парижанки Эвы Моркретт, одной из лучших фотографов Франции, во многом – случайность.

Сначала шла речь о персональной выставке в некоем нижегородском музее. Затем все как бы тихо застопорилось, и вообще надвигался Новый год, но поездка уже была запланирована и более того, были куплены билеты, так что в конце декабря фотохудожница оказалась в Нижнем Новгороде.

Приют она нашла у своей давней знакомой, художницы Елены Мальцевой. У нее же и справили Новый год. В Новый год Эва, как и все прочие россияне, смотрела «Иронию судьбы» – с синхронным переводом Елены Мальцевой – и была покорена чисто русской историей любви (комментарий Елены: «После этого просмотра я подумала, что нам нужно было выбрать фильм с меньшим количеством диалогов»). Правда, с традиционно русскими атрибутами новогоднего стола, пришедшими из Франции (салат «Оливье» и шампанское) Эва так и не познакомилась: алкоголь она не употребляет, а салат элементарно не успели приготовить. И вообще во Франции в Новый год едят индюшку и фуа-гра, а наш «Оливье» у них известен… под названием «Русский салат». В завершение кулинарной темы, французской гостье страшно понравился «хлеб с овощами внутри» (пирожки с грибами и капустой).

Когда отшумели новогодние празднества, наконец нашлось подобающее место для нескольких десятков потрясающих фотографий (в литкафе «Безухов», ресторане «Третьяковка» и новой фотогалерее «ФотоPro»). За что спасибо нижегородскому региональному общественному фонду деятелей культуры «Дать Понять». К сожалению, выставки длились всего несколько дней и сегодня уже демонтированы.

Всего было привезено пять наиболее известный серий: «Бани», «Эльза», «Животные», «Путешествие в Шадонг», «Женщина и цветы». Также нижегородцы первыми увидели проект «Одалиска», пока – в формате слайд-шоу.

«Бани» – нежнейшие наброски в жанре пикториализма («Я старалась фотографировать так, как если бы рисовала. Это была очень сложная работа, экспериментальная). Ню расплывается в нежном тумане, разбрызгивается изморосью пара, так что невольно вспоминается француз Дега с его бесконечными призрачными танцовщицами.

«Эльза» – племянница Эвы, и череда снимков отражает ее взросление. Темы была подсказана Ги де Мопассаном, точнее – его романом «Жизнь». Милая малышка превращается в юную красавицу, но фотодокументальности нет, ибо жизнь – процесс художественный в высшей степени, наполненный новыми ролями, радостями и увлекательными приключениями.

«Путешествие в Шадонг» изначально – также вроде бы репортаж. Но высочайшего художественного качества. Кстати, поездка в Китай (где были сделаны эти снимки) была для Эвы Моркретт призом: Китай и Франция выбирали по нескольку «самых-самых» фотографов с каждой стороны с тем, чтобы осуществить масштабный художественный фотопроект, посвященный Китаю. В свою очередь, призовую творческую поездку Эва получила за серию «Животные». «Животные» создавались в течение трех лет. Съемка велась в парижском зоопарке, причем работники зоопарка позволяли фотографу работать и тогда, когда уже нет посетителей – например, ночью. В процессе работы Эва выяснила две вещи. Первое – что без посетителей животные ведут себя принципиально иначе. Второе – что они вполне счастливы в зоопарке, что они осознают свою безопасность и защищенность. В итоге получилась галерея портретов, совершенно понятных и «очеловеченных», поистине – «братьев меньших».

«Женщина и цветы» – странная серия, где роскошные охапки роз соседствуют с худощавой антигламурной моделью, перепачканной красками. На самом деле эти снимки должны были носить название «Красный». Или «Краски», чему есть причины. Так, фотосессия с моделью имела место на заброшенной красильной фабрике в пригороде Парижа, и по окончании работы и фотограф и модель оказались с ног до головы измазаны (красной?) краской. И потом, Эва как бы отдавала старые долги. Предпочитая работать в черно-белой гамме, она сделала фотосерию цветов, и вдруг поняла, что цветок, лишенный цвета – это не совсем естественно. Поэтому розы на ее снимках сочатся красным.

«Одалиска» – полсотни женщин, позирующих в одном и том же восточном костюме одалиски. Полуодетые дамы разнообразно мелькают под элегическую мелодию французского шансона. «Худышки и полные, молодые и не очень. Африканка, китаянка, блондинка, брюнетка – я старалась собрать максимум женских типов. И показать, что все они прекрасны, каждая по-своему. Некрасивых женщин не бывает». Эва справедливо утверждает, что все серии крайне различны между собой, но при этом у них есть важный объединяющий момент – время. Так или иначе тема времени (изменчивость процесса; внебытийность прекрасного) концептуально присутствует в каждой серии.

Привезенные снимки объединились в экспозицию с общим название «777» (именно такой каталоговый номер оказался у фотографии, избранной в качестве заглавного плаката), и сама Эва считает, что это – отнюдь не простое совпадение.

В течение всех трех недель пребывания в Нижнем Новгороде, Эва Моркретт практически не выпускала из рук фотоаппарата. Экипированная эксклюзивным старым «Никоном» и запасшаяся огромным мешком с черно-белой пленкой, Эва непрерывно снимала в течение всего светлого времени суток (и поэтому на общение отводила исключительно вечера). Как ни удивительно, но знаменитая француженка полностью игнорировала нижегородские достопримечательности (Кремль, церкви, памятник Чкалову, деревянные домики, Стрелка и прочая), и фотографировала исключительно две категории объектов: людей и животных. Глядя на Нижний, кажется, исключительно через объектив, делала десятки дублей белого снега на черной одежде и черных собак на белом снегу. Фотографировала кошек, чинно сидящих в окнах, и если, не дай бог, очаровательное животное уходило восвояси до того, как был сделан «лучший снимок», Эва начинала стучать в оконное стекло, пытаясь привлечь кошку на прежнее место, что обычно вызывало недоумение жильцов. «Когда вовремя нажимать на спуск? Лучше всего – до того, как произошло событие. Вернуться к моменту съемки невозможно, и поэтому желательно делать все очень быстро, делать как можно больше дублей».

Вообще, отправляясь в Нижний, Эва Моркретт мечтала сделать много-много-много белых фотографий, потому как по понятным причинам зимняя Россия ассоциировалась у нее с бесконечными снежными просторами. Увы! Но она довольна: был туман, дождь и все же снег, люди и животные, очень удачно получилась фотография с маленькими людьми на льду Волги – словом, поездка удалась.

Мария Федотова

Материал опубликован в газете "Нижегородские новости" от 20 января 2007 года

Перепечатка материалов - только с согласия Галины Филимоновой при соблюдении авторских прав.
Ссылка на источник обязательна.