Материал предоставлен Анатолием Шейкиным для публикации в рамках
проекта «Места памяти Нижнего Новгорода и Нижегородской области»

О бедной царице замолвите слово

Версия местного краеведа

Когда-то давно у меня вызвала большое удивление легенда, прочитанная в книге Н.В.Морохина о якобы жене Ивана Грозного, что жила в наших краях и «выла в великом горе», и от этого появилось название населенного пункта Виля (от «выла») в Выксунском районе Нижегородской области.

Дальнейшее занятие краеведением показало, что в этой легенде не только фантазии на тему бурной жизни московского царя-батюшки, но и отражение правды прошедшего времени. Царица была в заточении. Но не московская, а казанская ханша-царица Суюн-беки. К теперешнему времени набрались факты, которые говорят с большой вероятностью, что это действительно было так. Я хочу поделиться ими с вами.

Национальная героиня и…

Суюн-беки – фигура известная в истории России и Татарстана, для которого она национальный герой, символ борьбы за независимость, образец мусульманской женщины, любящей матери и жены. Память о ней жива и в наше время. Будучи казанской царицей, помогала своему мужу Сафа-Гирею править страной. А после его смерти в качестве регентши при малолетнем сыне Утемеш-Гирее управляла страной уже самостоятельно. В те времена – случай редкий для мусульманской страны. Видимо, Суюн-беки действительно была особенной женщиной. О том свидетельствуют и факты. Так, за реформы в пользу простого народа её называли «любимая госпожа». И в наше время она очень популярна. Имя Суюн-беки воспевается в легендах и в стихах.

Для своего времени она была достаточно образованна. Имела большую библиотеку, которую подарила мечети Кул-Шариф. Покровительствовала поэтам. Так, её «премьер-министром» (смотрителем царских гробниц) был известный поэт Махмуд Мединьяр. Судьба его сложилась трагически. Сразу же после утверждения Суюн-беки на казанском престоле он был отправлен в Москву «за миром». Но послы добрались лишь до Мурома. Горожане, памятуя о том, что творили воины её мужа, забили послов камнями. А мир ей нужен был чрезвычайно, у Суюн-беки почти не было военной опоры. Она располагала лишь ханской гвардией во главе с огланом (воинское звание) Кощаком. Как писали о нём русские летописи, «муж велик и зело свиреп».

Спустя какое-то время в Казани разгорелись волнения. Кощак пытался бежать в Крым, но был схвачен и убит. Заговорщики, чтобы угодить Москве, выдали царицу и её сына русским. А на казанский престол тайно готовился астраханский царевич из дома Тимура – Кутла Эдигер. Опытному воину в то время было 30 лет. До 1550 года он служил русскому царю, затем отправился в Ногайскую Орду, уговаривать отца и брата Суюн-беки на брак с нею, чтобы стать самому казанским ханом. Если бы этот план удался, то произошло бы возрождение Золотой Орды, объединение её осколков. А если бы в этот союз вошёл Крым, то Москва получила бы сильнейшего противника.

Удобна царю и Орде?

По настоянию царя Ивана Васильевича, на казанский престол был приглашён касимовский хан. Для него это была третья попытка утвердиться на нём (идеи о браке Суюн-беки и Шаха-Али на тот момент, вероятно, не существовало). 12 августа 1551 года царица и её сын были вывезены князем Василием Серебряным в Москву. 16 августа Шах-Али с отрядом в 500 всадников прибывает в Казань. Здесь он узнаёт о заговоре против него, целью которого было приглашение на престол Эдигера. Заговорщики были убиты на пиру новоиспечённым ханом. Но неудачи для него на этом не закончились. По настоянию Москвы у Казанской державы отнималась Горная сторона. Шах-Али отказался признать это. В феврале 1552 года он узнаёт, что Москва собирается заменить его своим наместником, князем Микулинским. 6 марта Шах-Али отказывается от престола и со своим отрядом отбывает в Свияжск. 9 марта казанцы, во главе с князем Атучевым, не пускают в город московского наместника и приглашают править Эдигера. Необходимо было опередить ситуацию и угодить касимовскому хану, который просил Суюн-беки в жёны.

24 марта московский царь даёт разрешение на брак союзнику. Как видим, утверждение, что брак Шаха-Али и бывшей царицы – это союз московской и крымской партий, маловероятно. Новоиспечённому жениху на тот момент было уже 46 лет, детей у него не было. Возможно, Шах-Али, снедаемый честолюбием, полагал, что этот брак поможет ему утвердиться на казанском престоле, т. к. он получал пусть даже бывшую, но царицу в жёны, и хотя не родного, но сына, который был ханом в Казани.

Шах-Али, внук великого хана Золотой Орды Ахмата, был родовит. А ещё он был знаменит своей непривлекательностью. Вот как описывает его современник: «Толстое отвисшее брюхо, огромная голова, долгие уши, женоподобное лицо с редкой бородой, он был необщительным, озлобленным, бывал очень жестоким и кровожадным». Однако этот человек не был лишён хороших качеств. Как писал о нём Н.Карамзин: «Будучи неспособен к ратному делу – ни духом слабым, ни телом тучным, славился умом основательным». Известно, что он находился под влиянием старшей и любимой жены Булак-Шад. А тут вдруг «подвернулась» новая и красивая 30-летняя жена, да ещё и бывшая царица. Понятно, что её статус в гареме должен быть выше статуса Булак-Шад. Поэтому предполагаемое отравление Шаха-Али, якобы организованное Суюн-беки на свадьбе, дело не её рук, а старшей жены. Если бы это было не так, то, зная характер Шаха-Али, Суюн-беки ждала бы смерть. Да и не могла царица это сделать, ведь ей приходилось думать о судьбе своего сына. Но главный хозяин её судьбы, московский царь, на тот момент побаивался Ногайской Орды. Во главе стоял Ибрагим, брат Суюн-беки, и «под седлом» у него насчитывалось до 40 тысяч всадников. Другой брат, Али-Акрам, пытался стать ханом в Казани с помощью восставших, которых возглавлял сотник Мамыш-Берды.

Вся ситуация в этой волжской державе начала успокаиваться к 70-80 годам. Суюн-беки держали как вариант разрешения возможных конфликтов. 16 января 1553 года её пятилетнего сына Утемеш-Гирея крестили под именем Александр и он воспитывался при царском дворе. Но, помня о случае с отравлением, Шах-Али был вынужден отправить новоиспечённую супругу в ссылку. Таковой для Суюн-беки стали наши места (современная территория Выксунского района Нижегородской области). Тут без указаний Москвы не обошлось.

В середине XVI века наши края были хорошо освоены. Здесь пролегала Большая Московская дорога, которая соединяла северо-восточную Русь со столицей Золотой Орды – Сараем. Именно по ней сюда поступала медь из Среднего Поволжья. При хане Улагчи в 1257 году дорога была приведена в должный порядок. Тракт от Мурома до мест, где заканчивалась Русь (современная деревня Новая, 60 км ), делился на станы: деревня Лесная (Липня), Туртапка, Вежонка-Мотмос, Ляпоховка. Возможно, именно в Ляпоховке был захоронен убитый в Муроме посол Суюн-беки.

Царица, понимая, что ей придётся доживать свои дни в ссылке, сама выбрала место поселения. Содержалась она должным образом. Хотя ходили слухи, что над ней издевались (отрезали нос), в результате чего сюда с проверкой приезжало посольство Ногайской Орды. За ней сохранялись прислуга и охрана, возможно, что всем её хозяйством управлял Чурай-Батыр, который был её телохранителем ещё в Казани. От этого имени появилось название деревни Чураевка, которая речкой Паршавкой делилась на две части. В одной на круглом холме проживала царица, в другой части – слуги. Эта деревня несколько раз исчезала и возрождалась. В 70-х годах прошлого века её не стало. До наших дней сохранилось название поляны около Чураевки, которую называют Царицыной, а рядом на дороге есть место, носящее название Царская стража. Чураевка находилась недалеко от Вили, дорога между ними называлась Татаровой (сейчас улица Елистратова).

В конце 1564 года на Руси случилось сумасшествие, но не страны, а государя: праправнук Дмитрия Донского, и темника Мамая, вводит опричнину. В больном сознании самодержца родилась мысль, что касимовский хан, сын бывшей казанской царицы Утемеш (Александр) готовит против него заговор. По его мнению, Суюн-беки могла влиять на ситуацию своим авторитетом. Её муж Шах-Али в то время служил в царском войске со своим отрядом касимовцев, а Александр (Утемеш) был всегда при нём. От них начинают потихоньку избавляться. Как видим, от опричнины страдали не только русские бояре и князья, но и представители восточных династий. Утемеша не стало почти в одно время с матерью.

8 марта 1565 года в Москве произошло неожиданное пожалование земель и угодий двум участникам походов на Казань (спустя 13 лет после самого похода). Мордвин Васька Чухляев, житель деревни Песочное, проведший отряд конницы численностью 10 тысяч по Большой Московской дороге, от деревни Липня до Сакон, получил земли по левую сторону речки Железницы. По правую её сторону владельцем довольно большой территории стал служивый человек Ивашка Кильдяев. Известно, что он был жителем села Кужендей, и что он нёс службу на засечной границе. Когда царское войско в 70 тысяч человек двинулось на Казань, Кильдяев собрал отряд в 7 тысяч человек, возглавил его и участвовал во взятии города. Вот эти-то люди и получили, спустя тринадцать лет, большие земли рядом с местом проживания Суюн-беки.

Опальной царицы не стало почти одновременно с Александром Сафа-Гиреевичем (Утемешем) и Шахом-Али. Прах казанского хана сейчас покоится в Архангельском соборе Московского Кремля, а касимовского – в усыпальнице Касимова. Что же стало с прахом Суюн-беки?

Усыпальница… в Виле?

На сегодняшний день место упокоения Суюн-беки неизвестно. В ханской усыпальнице в Касимове её праха нет. Хотя, по статусу жены Шаха-Али, он должен быть там, ведь в истории Татарстана и его культуре судьба последней казанской царицы Суюн-беки имеет большое значение.

В центре рабочего поселка Виля, около церкви Николы Чудотворца, стоит здание, внесенное в «Государственные списки памятников истории и культуры Нижегородской области» как аптека при построенном в конце XVIII – начале XIX века Верхне-Железницком заводе Баташёвых (сегодня здесь проживают две семьи). Однако завод в то время испытывал большие нужды в рабочей силе. А тут вдруг аптека. Для кого? Для медведей? Более того, заводовладелец покупает деревню Вилейку у братьев Чаадаевых на вывод.

Отсутствие ответов на эти вопросы и стали причиной для возникновения других версий о функциональном значении этого памятника градостроительства и архитектуры. Среди них – например, мнение о том, что это бывший охотничий домик братьев Баташёвых. Но есть и другое предположение. Может быть, это и есть усыпальница казанской царицы, а Баташёвы (в свое время) присвоили бесхозное здание, и, когда выяснилась история с царицей-узницей, сменили его профиль на аптеку?

Дело в том, что этот объект создан в традициях ислама, Сельджукской культуры: он имеет форму восьмигранника с расширением к цоколю, крыша – полусфера, здесь нет чердака, и очень маленький подвал. В здании были глухие стрельчатые окна (позднее на их месте сделали обычные). Возможно, перед нами типичная усыпальница с символами жизни и смерти того периода, где с восточной стороны был вход, а мавзолей (дюрбе) имел закрытый внутренний дворик, три стены и фундамент, которые ещё можно увидеть. Еще один момент: в наше время здесь находили элементы деревянного водовода. Возможно, это был бассейн с фонтаном, а поскольку здание стоит на склоне, то вода самотёком поступала в бассейн, а из него вниз к реке.

Мне удалось показать фотографии здания специалистам по архитектуре Золотой Орды. Они утверждают, что при строительстве усыпальницы использовался золотоордынский кирпич. Но для окончательных выводов необходимо провести исследование и экспертизу этого здания. И тогда, возможно, усыпальница казанской царицы станет ещё одной достопримечательностью нашего района.

Анатолий Шейкин

В настоящей публикации использованы фотографии, предоставленные Анатолием Шейкиным

Настоящая публикация размещена на сайте Галины Филимоновой в рамках проекта «Места памяти Нижнего Новгорода и Нижегородской области»

Как поддержать проект?

Перепечатка материалов - только с согласия Галины Филимоновой при соблюдении авторских прав.
Ссылка на источник обязательна.