UPD: 30 декабря 2019 года

Памятник, которого нет

О памятном знаке нижегородцам-жертвам политических репрессий «Из тьмы забвений» у стены Острога в Нижнем Новгороде

Предложение увековечить память нижегородцев-жертв политических репрессий* в художественно-осмысленной и внеконфессиональный форме было озвучено общественной организацией «Защита прав жертв политических репрессий» города Нижнего Новгорода в 2001 году. На запрос потомков жертв политических репрессий был получен положительный ответ от администрации города в виде распоряжения № 1447-р от 7 мая 2001 года «Об установке памятника», подписанного главой города Ю.И.Лебедевым.

Спустя три года – в 2004 году – следующий мэр города В.Е.Булавинов создал рабочую группу по выбору места с учетом основного требования инициаторов его установки – памятник должен находиться в историческом центре города. Изо всех предложенных вариантов комиссия выбрала место в сквере на площади Свободы около стены Нижегородского Острога, где в 1918 году был создан один из первых (возможно, и самый первый) концлагерь для политзаключенных**.

Нижегородский Острог и Острожная площадь в Нижнем Новгороде, фото предоставлено В.И.Устинкиной.

24 января 2008 года глава администрации города В.Е.Булавинов подписал соответствующее Постановление администрации города Нижнего Новгорода № 171 «Об установке памятного знака нижегородцам-жертвам политических репрессий»:

Постановление администрации города Нижнего Новгорода № 171 «Об установке памятного знака нижегородцам-жертвам политических репрессий» от 24 января 2008 года, фото Галины Филимоновой.

Тогда же – в 2008 году – департаментом по культуре Нижегородской области был объявлен и проведен открытый конкурс на разработку специально для этого места проекта памятного знака нижегородцам-жертвам политических репрессий. Денежные премии победителям конкурса в размере 180.000 рублей за (1, 2 и 3 место) выделялись за счёт средств областного бюджета. За основу памятного знака комиссией конкурса был выбран проект творческой группы Сергея Молькова и Сергея Гробыня, получивший первую премию. 

Проект памятного знака нижегородцам-жертвам политических репрессий в сквере на пл. Свободы в Нижнем Новгороде (использована идея творческой группы Сергея Молькова и Сергея Гробыня), фото Галины Филимоновой.

Правительство Нижегородской области согласовало проект и место установки памятного знака с Управлением по Приволжскому федеральному округу Росохранкультуры (с 2010 года эта структура упразднена), а 11 сентября 2008 года Управление государственной охраны объектов культурного наследия Нижегородской области согласовало проект памятного знака за подписью заместителя руководителя управления И.В.Петрова:

В 2010 году, когда этой темой занялось Министерство социальной политики Нижегородской области, Правительством Нижегородской области был объявлен конкурс на рабочий проект по размещению памятного знака нижегородцам-жертвам политических репрессий в сквере на площади Свободы. С победителем конкурса – ООО «Проектно-производственным бюро АРиС» 10 ноября 2010 года был заключен государственный контракт на сумму 198.000 рублей. Рабочий проект был сделан, но его не реализовали.

Фрагмент рабочего проекта, выполненного ООО «Проектно-производственным бюро АРиС», по размещению памятного знака нижегородцам-жертвам политических репрессий в сквере на пл. Свободы в Нижнем Новгороде (использована идея творческой группы Сергея Молькова и Сергея Гробыня), фото Галины Филимоновой.

Чертеж из рабочего проекта, выполненного ООО «Проектно-производственным бюро АРиС», по размещению памятного знака нижегородцам-жертвам политических репрессий в сквере на пл. Свободы в Нижнем Новгороде (использована идея творческой группы Сергея Молькова и Сергея Гробыня), фото Галины Филимоновой.

Фрагмент рабочего проекта, выполненного ООО «Проектно-производственным бюро АРиС», по размещению памятного знака нижегородцам-жертвам политических репрессий в сквере на пл. Свободы в Нижнем Новгороде (использована идея творческой группы Сергея Молькова и Сергея Гробыня), фото Галины Филимоновой.

По сведениям председателя общественной организации «Защита прав жертв политических репрессий» г. Нижнего Новгорода Инги Михайловны Фаворской, «памятник должен был установлен в 2012 – 2013 годах. В 2012 году заместитель губернатора Г.Суворов нашел сэкономленные деньги на памятник, но другой зам Шанцева – И.Иванов израсходовал их «на более важное дело». Обещали из месяца в месяц, но в 2015 году В.Шанцев вообще исключил эту графу из бюджета».

Фрагмент рабочего проекта, выполненного ООО «Проектно-производственным бюро АРиС», по размещению памятного знака нижегородцам-жертвам политических репрессий в сквере на пл. Свободы в Нижнем Новгороде (использована идея творческой группы Сергея Молькова и Сергея Гробыня), фото Галины Филимоновой.

В 2015 году Правительство Российской Федерации утвердило «Концепцию государственной политики по увековечению памяти жертв политических репрессий», выпустив соответствующее распоряжение от 15 августа 2015 года № 1561-р за подписью Д.А.Медведева (срок действия этой концепции был рассчитан на 5 лет, но Правительство РФ его продлило). Согласно I разделу этого документа, инициативы по созданию памятников жертвам политических репрессий поддерживаются. Но вот III раздел уточняет, что памятные знаки жертвам политических репрессий должны формироваться в местах массовых захоронений жертв политических репрессий.

Территория у стены Нижегородского Острога к таким местам не относится (эти места в Нижнем Новгороде компетентными органами вообще официально не названы), поэтому в 2019 году администрация города отказалась рассматривать предложение общественной организации «Защита прав жертв политических репрессий» установить закладной камень памятного знака нижегородцам-жертвам политических репрессий на выделенном для этих целей месте.

Место памятного знака нижегородцам-жертвам политических репрессий в сквере на пл. Свободы в Нижнем Новгороде, фото Галины Филимоновой.

Мотивы отказа действующей администрации города связаны также с тем обстоятельством, что ни памятный знак, ни закладной камень не были учтены в 2018 году при разработке концепции благоустройства сквера, сменившего название на «Сквер памяти 1905 года».

Однако эту тему нельзя считать закрытой. Во-первых, за время действия «Концепции государственной политики по увековечению памяти жертв политических репрессий» не только не были сформированы городские или областные памятные знаки жертвам политических репрессий в местах их массовых захоронений, но и информация о таких местах так и не стала достоянием широкой общественности. Во-вторых, Постановление № 171 «Об установке памятного знака нижегородцам-жертвам политических репрессий» у стены Острога от 2008 года не утратило свою силу, что подтвердила Городская Дума города Нижнего Новгорода в ответе на запрос Общественной Палаты города Нижнего Новгорода I созыва. Более того, стена Острога в 2013 году утратила статус федерального памятника***, а острожную церковь готовят к передаче РПЦ, что открывает новые возможности для увековечения здесь памяти жертв политических репрессий, среди которых есть священнослужители****. В-третьих, по оценкам современных историков, исследующих эту тему, реальное число жертв политических репрессий в Нижегородской области в период 1917 – 1953 годов составляет не менее 150 тысяч человек*****. Среди их потомков есть те, кто намерены продолжить требовать от представителей исполнительной власти увековечить «память о непогребенных».

Эксперт в области исторической памяти, профессор Александр Эткинд (по этой теме он написал книгу «Кривое горе. Память о непогребенных», Москва, Новое литературное обозрение, 2016 год) говорит следующее: «Как у компьютера, у культуры есть две формы памяти, которые можно сравнить с твердым, или аппаратным (hardware), и мягким, или программным (software), обеспечением. Мягкая память включает в себя главным образом тексты – исторические, художественные и другие нарративы, а твердая – это прежде всего памятники. Подчеркну, что обе формы памяти взаимозависимы. Монументальные средства культурной памяти не могут работать без взаимодействия с дискурсивным «софтом». С другой стороны, программные средства – общественное мнение, исторические дискуссии, литературные образы – умирали бы со сменой каждого поколения или даже переменой моды и настроений, если бы не закреплялись в монументах, мемориалах и музеях. «Нет ничего неприметнее памятника», – сто лет назад сказал австрийский писатель Роберт Музиль. На руинах Советской империи, я бы добавил: нет ничего заметнее памятника, которого нет».

_________________________________________

* Понятие «жертва политических репрессий» определено Федеральным законом РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18 октября 1991 года: «За годы Советской власти миллионы людей стали жертвами произвола тоталитарного государства. Подверглись репрессиям за политические и религиозные убеждения, по социальным, национальным и иным признакам».

** По сведениям Ольги Дёгтевой, в 1918 году концлагерь размещался в воинских казармах за Крестовоздвиженским монастырем; в самом монастыре после 1927 года была воинская часть после 1927 года. О том, что концлагерь в 1918 году был и на территории Острога, заявил исследователь Станислав Смирнов на публичной лекции о красном терроре, которую организовало нижегородское отделение общества «Мемориал» в июне 2019 года. По данным историка Алексея Давыдова, в годы Первой мировой войны там размещались военнопленные.

*** Ситуацию комментирует историк, аттестованный эксперт Министерства культуры РФ Алексей Иванович Давыдов: «Что касается снятия статуса ОКН со стены острога – такого решения не было. Недоразумение связано с тем, что вместо комплекса в документе о взятии на охрану памятника указано «здание Нижегородского острога», так и было внесено в Госреестр. Могу продемонстрировать ответы УГО ОКН, где сказано, что стена памятник. Потом чиновники вместо того, чтобы исправить юридическую коллизию, отреклись от своих слов. В качестве аттестованного эксперта МК РФ мною проведена экспертиза документации, где я показал, что не только тюремный корпус, но и административный корпус, и стена – памятники. В любом случае они – в пределах границ установленной территории памятника». Однако на уточняющий запрос «Института городской среды города Нижнего Новгорода» относительно статуса стены УГО ОКН ответило, что она не является памятником («Институт городской среды города Нижнего Новгорода» предоставил автору публикации копию этой переписки).

**** По «Данным о погибших в годы Большого террора», предоставленным историком О.В.Дёгтевой, в годы Советской власти в Нижегородской епархии от репрессий по пострадали более 2.650 священнослужителей, монашествующих и мирян. Официальные данные таковы: «Епископат – арестовано 9 человек; 5 – расстреляно. Монашествующих – арестовано 390 человек (340 монахинь; 50 – монахов). Из них: 34 – расстреляно; 32 – погибло в заключении. Священнослужителей – 1.325 человек. Из них:  738 – расстреляно; 45 – погибло в заключении. Дьяконов – арестовано 459 человек;  72 – расстреляно. Миряне – арестовано 443 человека; 245 – расстреляно. Всего по Горьковской области за 1937 – 1938 годы было репрессировано: 9.691 человек из них по 1-ой категории расстрел – 3.987 человек. По плану — к ВМН по 1-ой категории предполагалось 1.000  человек и по 2-ой категории – 8-10 лет ИТЛ 3.500 человек. К 1935 году на территории Горьковского края в 54 районах зарегистрировано – 1.482 прихода и 1.619 служителей культа».

***** Согласно «Справке по статистике жертв политических репрессий в Нижегородской области в период 1917 – 1953 годов» № 2-р от 11 марта 2019 года, подготовленной председателем нижегородского исторического общества «Отчина» С.А.Смирновым, «о масштабе репрессий в Нижегородской области дают примерное представление «Книга памяти жертв политических репрессий в Нижегородской области» в 9 томах и электронная база данных (далее – ЭБД) по жертвам политических репрессий (далее – ЖПР), имеющаяся в ГКУ Центральный архив Нижегородской области. Книга памяти включает в себя сведения о 32 552 человек, ЭБД – 43 560 человек. Вместе с тем, существует экспертная точка зрения, что эти цифры не отражают подлинного масштаба репрессий в области. Эксперты указывают на следующие обстоятельства:

1. Как в «Книге памяти», так и в ЭБД отсутствуют имена многих ЖПР, что подтверждается свидетельствами родственников, архивными документами. В частности, в книге и базе отсутствует множество жертв красного террора периода 1918 – 1921 годов, репрессий 1920-х годов, в том числе реабилитированных.

2. Критерии отбора, принятые составителями «Книги памяти» и ЭБД, оставили за рамками учета не только множество неучтенных лиц, но и целые категории репрессированных, а именно:

а) граждан, в период 1918 года и последующих лет подвергавшихся без предъявления обвинений и без вынесения процессуальных решений либо расстрелу, либо содержанию под стражей от нескольких дней до нескольких месяцев, либо с формулировкой «до окончания Гражданской войны». Пример – расстрел до 1000 жителей Курмышского уезда в сентябре 1918 года карательными отрядами и ЧК без вынесения и оформления приговоров;

б) значительную часть раскулаченных в период сплошной коллективизации 1930 – 1931 годов. Для Горьковского края эта цифра, по данным исследователя Н.А.Ивницкого, составляет 42 762 человек;

в) «лишенцев», не попавших в иные категории ЖПР;

г) осужденных по Постановлению ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года («Закон о колосках»);

д) осужденных «милицейскими тройками» в период 1935 – 1937 годов;

е) других категорий жертв необоснованных арестов и не соответствующих тяжести проступка приговоров, например, осужденных по указу от 26 июня 1940 года и другим «трудовым» указам.

По оценкам экспертов (членов общества «Отчина»), реальное число жертв политических репрессий в Нижегородской области в период 1917 – 1953 годов составляет не менее 150 тысяч человек (без категорий, указанных в пунктах Г, Д, Е)».

Публикацию подготовила Галина Филимонова

Материал размещен на сайте в рамках проекта "Нижегородский исторический клуб"

Как поддержать проект?